Поскольку этот год объявлен в Казанском университете годом Лобачевского, мы решили провести нестандартный опрос. Мало кто в России, помимо, может быть, жителей Татарстана, помнит, что Лобачевский был не только выдающимся математиком, но и талантливым педагогом. Он прошёл сложный путь от простого преподавателя до ректора Казанского императорского университета. Его современники, ученики, последователи отзывались о нём, как о вдумчивом, внимательном к своим ученикам, понимающем, объективном и справедливом «учителе», который с любовью относился не только к своему предмету, но и к тем, для кого он этот предмет преподавал. Можно сказать, что для педагогики XIX века Николай Лобачевский мог служить примером профессионализма в системе образования.
Мы решили провести некоторое сравнительное исследование о том, изменились ли моральные и этические, профессиональные требования с течением времени, какими вопросами сейчас задаются современные педагогик и те, кто только хочет ими стать. За информацией мы обратились в Институт психологии и образования КФУ, где будущие педагоги самых различных уровней системы образования получают свои профессиональные навыки.
Как отмечают современные психологи и педагоги, учитель должен обладать не только высоким уровнем профессиональных знаний, но и постоянно работать над собой, заниматься личностным саморазвитием через творчество, научную деятельность, а главное, быть увлечённым тем, что он делает. Сразу прийти к этому, находясь в самом начале своего профессионального пути, достаточно сложно. Наряду с вопросами образования в раннем студенчестве перед молодыми людьми встаёт великое множество других проблем. И преподаватели ИПО учитывают эти моменты при работе со учащимися.
Как рассказала нам Резеда Хусаинова, доцент кафедры педагогической психологии ИПО КФУ, кандидат наук, одним из заданий на её курсе является написание студентами творческого эссе, в котором они должны подумать и ответить на вопросы, которые задавал себе и современным педагогам известный американский психолог середины XX века Карл Роджерс.
Для справки:
Карл Роджерс – американский психолог, один из создателей и лидеров гуманистической психологии (наряду с Абрахамом Маслоу). Фундаментальным компонентом структуры личности Роджерс считал «я-концепцию», формирующуюся в процессе взаимодействия субъекта с окружающей социальной средой и являющуюся встроенным механизмом самоконтроля и самоуправления поведения. Роджерс внёс большой вклад в создании «личностно-ориентированной психологии». Президент Американской психологической ассоциации в 1947 году.
Роджерс считал свой метод универсальным, то есть, применимым и эффективным в работе с самыми разными типами клиентов — как для групп (учебных классов, трудовых коллективов), так и для индивидуальной работы (школьников, родителей, ветеранов), для людей разных культур, видов деятельности, религиозных взглядов. В частности, метод применим для разрешения конфликтов — как внутриличностных, так и межличностных и межгрупповых. Клиент-центрированная терапия Роджерса способна решать широкий диапазон практических задач, с которыми сталкиваются клиенты: профессиональные проблемы, проблемы в супружеских отношениях, психосоматические расстройства и т. д.
Статья Карла Рождерса под названием «Вопросы, которые бы я задал себе, если бы был учителем» помимо актуальных примеров из жизни самого автора и его мыслей об особенностях работы с различными детьми, содержит ряд очень важных для педагога вопросов. А именно:
На эти вопросы должен постараться ответить каждый будущий и уже работающий педагог, считают в ИПО КФУ. Поэтому в рамках преподаваемых здесь курсов студентам приходится обращаться к этому «вопроснику» довольно часто.
Студентка 3 курса бакалавриата по направлению «педагогичское образование с делением на профили подготовки «право» и «английский язык» Юлия Устькачкинцева своим творческим эссе по статье Карла Роджерса всерьёз заставила задуматься многих о том, правильно ли они понимали роль и задачи учителей.
Приводим текст её эссе:
«Приближается период профессионального определения. Наверное, лично для меня самым острым углом стоит вопрос о том, смогу ли я ответить утвердительно на столь конкретные вопросы: если мне когда-нибудь придётся стать учителем, смогу ли я понять и принять ребёнка, который сам учится чему-то, не по программе? Смогу ли я искренне слушать детей, интересоваться их жизнью, увлечениями, впечатлениями? Смогу ли я создать атмосферу, в которой делиться чем-то, что на первый взгляд кажется сугубо личным, будет чем-то обычным и приятным?
Как-то мама моего знакомого поделилась со мной мыслью, что ей понадобилось шестнадцать лет, чтобы понять, что её сын не видит беспорядка и грязи в квартире так, как это видит она. А точнее он этого не видит вообще. И добавила, что, к сожалению, ей понадобится ещё столько же времени, чтобы принять это. Этот пример не имеет ничего общего со школьной жизнью, однако я соглашусь с Роджерсом в том, что понять ребёнка — это ещё полдела; необходимо принять его таким, какой он есть, принять его интерес, его понимание того, что такое «учиться», как это делать в его интересах.
Смогу ли я оставаться человеком в работе с детьми? Впервые я оценила подлинно человеческие качества в педагоге в 10-м классе, когда на должность множества сменявшихся учителей английского языка к нам пришла заведующая учебной частью (на тот момент) школы. Необъяснимый трепет и замирание в негативных оттенках этих слов прививают с раннего возраста к понятиям «завуч» и «директор». Вот и мы все, поддавшись «инстинкту», с замиранием ждали ужаса на первом совместном уроке. Я помню, как она вошла, в её походке не чувствовалось власти или раздражения, которые мы обычно лицезрели в других педагогах. Однако в первые же минуты она чётко обозначила, что видит в нас равных личностей и индивидуальностей, и её задача — помочь нам учиться, но только при условии, что мы этого пожелаем. Следующим, что она сказала, было ранжирование заданий и оценок, которыми она пользуется для формального оценивания знаний. Она сразу спросила, кто чего хочет от занятий, и какая организация урока нам по душе. Были люди, которые решили, что возьмут минимальное задание с минимальным баллом из её критериев. Скоро абсолютно каждый человек в классе был без ума от её предмета. С ней было очень легко, она принимала любую аргументированную позицию, направляла и помогала при необходимости. При этом процесс обучения стал более живым. Всю эту атмосферу создало простое человечное отношение, которое мы не просто оценили, а ощутили в самом лучшем проявлении.
Смогу ли я понять, что интересует моих учеников? Можно упереться в какие-то особенности возраста или же психологические таблицы. Однако я, как и автор статьи, считаю, что не нужно мудрить. Можно просто спросить. Поинтересоваться.
Совсем недавно моя подруга рассказала ситуацию, когда её маленькую племянницу не могли ничем накормить. Любые попытки заканчивались скандалом в семье. Тогда тётя в шутку спросила двухлетнего ребенка, что она будет есть – ведь фантазия тёти была на пределе – а ребёнок ответил, что будет сосиски с макаронами. В итоге – сытый ребёнок и спокойные родители. А всего-то нужно было спросить. Так и в учении: не стоит навязывать кем-то придуманную манеру обучения, стоит спросить детей, что лучше для них, как они хотят изучать предмет.
Смогу ли я поддерживать свой собственный интерес, чтобы готовить по-настоящему уникальные, захватывающие задания для моих учеников? Смогу ли я превращать их временные интересы в постоянные? Понимаю ли я, что это трудоёмкая работа, что необходимо быть гибким в учении настолько, насколько «разношерстен» класс? Смогу ли я найти в себе достаточное количество мужества, терпения и человечности для развития творческого потенциала ребят? Смогу ли я развить чувства учеников?
После всех этих вопросов хочется задать ещё один. Вот зачем мне всё это нужно? Такая ответственность… Ведь намного проще спрятать голову в песок. Однако в любой профессии хочется чувствовать, что ты делаешь что-то важное, быть значимым хотя бы для самого себя.
Я не готова ответить положительно на все эти вопросы, даже на большинство из них. Я очень сомневаюсь в том, что я подойду детям, что я смогу найти в себе всё это, чтобы вырастить в каждом из них индивидуальность, которая будет настолько человечной, живой, любознательной и открытой миру, насколько он суров, жесток и непредсказуем. Я считаю что дети — это не числа в компьютере, и даже не взрослые, а нечто, во что нужно вкладывать не завтра и даже не через минуту, а именно сейчас и каждую долю секунды. Нужно настолько уметь чувствовать и реагировать, быть настолько гибким человеком, чтобы суметь остановить весь мир ради одного ребёнка и каждого из них, отпустить все свои ожидания, стереотипы. И если понадобится перекрасить обои в классе, разрешить ходить в тапочках, отменить урок, если это время необходимо уделить самим детям, потратить больше личного времени, сходить с ними в поход в свой выходной, продолжать улыбаться, когда на душе кошки скребут…
Я всегда считала, что чтобы, например, стать сильным, нужно учиться у сильных. Чтобы стать смелым, нужно учиться у смелых. И никогда не понимала, как слабый духом, неразвивающийся человек может научить других быть со стальным стержнем и стремиться к усовершенствованию? Затем, какое-то время я задумывалась над тем, а можно ли пускать к детям людей с «высоким уровнем притязаний», добившихся многого, не создадут ли они лишнюю тревожность или же неуверенность на фоне своей «безупречности». Однако так и не пришла к единому мнению. Возможно, детям нужен простой человек со своими слабостями, неуверенностями, недостатками, но очень старающийся. Главное — чтобы у него были мечты, цели, желания, надежды, которые отвечают учительскому призванию, и он всеми силами старался. Может быть, в этом и есть весь секрет?».
Итак, зная то, каким должен быть современный педагог с точки зрения современного психолого-педагогического сообщества, и то, как проявились педагогические способности профессора Лобачевского в период его преподавания, можем провести почти полное между ними тождество. И это не голословные утверждения. Мы сопоставили наши выводы с информацией лекции зав. кафедрой теории и технологии преподавания математики и информатики отделения педагогического образования Института математики и механики КФУ Лилианы Шакировой «Лобачевский, педагог и наставник». Изучая профессиональный и научный путь учёного, отзывы его коллег и учеников, удалось составить достаточно точный портрет Николая Лобачевского как выдающегося педагога своего времени. Те качества, которыми его наделяли современники, в значительной степени перекликаются с качествами, необходимыми современному педагогу.
Надо добавить, что серия научно-популярных лекций о жизни и научной работе великого ученого проходит сейчас в рамках объявленного года Лобачевского в КФУ.
